В композициях художника Андрея Дареева дремлет сила. Древняя, невыразимо огромная, но не осознающая саму себя. Стелется туманом над дальними полями, золотит кромки скитальцев-облаков, чуть клонит верхушки деревьев старинного парка. Что же это за сила? Как её имя, где её исток, в чём её воля?..
Сам мастер говорит, что в первую очередь исследует человека. Что ему интересны характеры, эмоции, взаимодействия. Всё то, что мы привыкли называть «химией» персонажей.
Действительно, жанровая живопись — его стихия, здесь нет сомнений. Но откуда же тогда берётся это неясное, но явное ощущение недосказанности? Понимание того, что в работах Дареева есть нечто большее, чем простая констатация быта и нрава современников…
Всё встало на свои места после мысленного эксперимента, в ходе которого мы удалили с полотен Андрея Александровича детали облика персонажей, оставив лишь общие очертания. И знаете, дорогой читатель, что изменилось? Всё что угодно, но только не смысловой посыл каждой отдельной работы. Как бы странно это не прозвучало.
Любимая художником тема созидательного труда продолжила присутствовать на полотнах, не утратив ни грамма выразительности. Глубоко зарылась плугом в щедрые пласты чернозёма, щедро покрыла сажей тяжёлый кузнечный молот, стремительно вознеслась строительными лесами к куполу старинной церкви — и осталась на полотне. В полном своём объёме, в прежней ведущей роли, совершено не пострадав от отсутствия образа конкретного человека.
Тогда мы — опять же мысленно — «переодели» героев произведений Дареева в костюмы селян и горожан 18-19 века. И снова суть произведений не изменилась, а логос если где-то и пострадал, то только на картинах, посвящённых современному городскому пейзажу. Герои не смотрелись инородно; скорее выглядели массовкой на съёмках исторического кинополотна.
И всё то время, что мы провели за умозрительными манипуляциями с героями Дареева, нас не покидало ощущение присутствия той самой Силы. Струящейся сквозь вечерние сумерки, вибрирующей маревом на горизонте, подгоняющей речные волны…
Так что же стало ясно после нашего импровизированного теста? Неужели герои произведений Дареева — лишний, искусственный элемент композиций?
Конечно же нет. Они — абсолютные смысловые и эмоциональные доминанты его работ. Вот только существуют они как бы вне времени. И вне любого иного контекста, кроме любви автора к смелым, честным и полным оптимизма натурам соотечественников. Свойственная им прямая осанка без труда читается даже тогда, когда от усилий сгибаются спины. Открытый взгляд не желает прятаться даже под седыми бровями и за ретушью морщин. Спокойная, уверенная сила этих образов так органично гармонирует с окружающим пейзажем, что продолжает скреплять воедино все планы, объекты и прочие экзистенции картины. Даже если перед глазами зрителя остаются лишь артефакты человеческого присутствия.
Разве на месте изображённого на картине Дареева современного фермера невозможно представить русского крестьянина позапрошлого века? Или сказочного богатыря Илью Муромца? Да ведь фактически это один и тот же образ честного пахаря, «соли земли русской», старательно зашифрованный живописцем.
А образ маленькой девочки, собирающей лесные цветы, не схож ли случаем с точно таким же персонажем народных сказаний образца позабытого века? А с обликом юной дворянки трёхвековой давности, что точно так же старательно собирала букет, чтобы порадовать близких? Схож — не то слово!
Выходит, герои Дареева — образы вне времени. Они — как универсальный культурный код, действительный для каждого нового поколения. Мы убеждены — никакие это не исследования и не творческие эксперименты. А настоящие оды красоте, уму и силе народа, прошедшего испытания временем и по сей день оставшегося верным себе.
Теперь нам ясно, откуда исходит та самая сила, с упоминания которой мы начали данную статью. Эта сила — само Время. Неспешная и вместе с тем необоримая мощь. Неразрывная связи поколений, воплотившаяся в исконном русском трудолюбии, любви к ближним и надежде в лучшее завтра.
