«Да, мои ожидания от жизни с приемным ребенком были иными. Невозможно узнать, насколько он травмирован, пока не начнешь проживать эту травму вместе с ним…»
Наталья и Денис поженились с мыслью о том, что в их семье будет приемный ребенок. Они нашли свою приемную дочку Катю после того, как родили троих детей.
Прошло чуть больше года с тех пор, как Катюша в семье. О том, как долгая адаптация подсказала, что надо вынашивать дочь на груди, открывать ей свое сердце нараспашку, не боясь растерять любовь, Наталья рассказывает в интервью.
Муж сделал предложение, а я сказала, что хочу ребенка из детдома
С детства я видела неблагополучные семьи то у соседей, то у знакомых. В этих семьях дети были с рождения предоставлены сами себе. Я заботилась о них: занималась с ними после школы, гуляла с ними, кормила, принося тайком еду из своего дома.
Мама меня очень ругала за то, что я вожусь с детьми тех, кто ведет недостойный образ жизни. Она переживала, что бы там со мной чего не случилось, ведь я сама была еще ребенком.
Часто я была свидетелем того, как этих детей забирали органы опеки. Уже тогда я решила, что обязательно возьму ребенка из детского дома, ведь они не виноваты в том, что туда попали.
Моя мама сама когда-то хотела взять ребенка из системы, но отец был против, и она так и не осуществила свою мечту. К счастью, это удалось мне.
Пусть и другим родителям удастся забрать детей из детских домов!
Когда муж сделал мне предложение руки и сердца, мои первые слова были о том, что в будущем я хотела бы взять ребенка из детского дома. Денис ответил мне, что он не против и что был готов это от меня услышать.
Не искали и не подбирали. И все равно – нашли
У нас не было цели искать, подбирать ребенка, просто хотелось дать семью тому, кого первого предложат в опеке. Но прошло 2 месяца после того, как мы стали кандидатами на усыновление, а нам все не звонили.
Тогда мы решили зайти в базу сирот и начать самостоятельный поиск. Я набрала в поисковике: «Мальчики и девочки до трех лет». Мы хотели ребенка именно такого возраста, так как нашему младшему сыну было три года, и хотелось, чтобы приемный ребенок был младше.
В наших силах – сделать так, чтобы у каждого ребенка появились мама и папа. Любовь, дом и забота.
Среди результатов поиска я увидела много мальчиков и девочек. Прямо на первой странице мне бросилась в глаза годовалая малышка. Я пролистала несколько страниц с анкетами детей, закрыла. Все выглядело очень сложно…
В тот момент мы решили уехать на месяц в отпуск. Однако мысль о той девчушке меня не покидала. Я каждую неделю заходила в базу данных и смотрела, там ли она еще.
Когда мы возвращались домой, я сказала мужу, что мне не дает покоя та девочка из базы данных, на что муж ответил, мол, тогда звони и узнавай о ней.
Ни умиления, ни еканья. Просто наша
На первой встрече в Кате я сразу увидела своего ребенка. Ни умиления, ни еканья, никаких очарований и чувств не было – просто наша, и все. Через 2,5 часа знакомства с Катюшей мы поняли, что уже не сможем уехать и забыть ее.
У нее не было статуса на усыновление из-за заболевания матери. Многие кандидаты знакомились с ней до нас, но забрать ее так никто и не решился. Мы поняли: если не мы, то кто? И забрали ее домой.
Давайте поможем и другим детям в детдомах встретить таких людей, которые скажут: если не мы, то кто?
«Хочу себе братика! Хочу себе сестричку!»
Как только мы начали готовиться стать приемными родителями, мы, конечно, готовили к этому и наших детей. Собрали однажды всех за чаепитием, рассказали, что есть на свете дети, у которых нет мамы и папы и что мы хотели бы взять в семью такого ребенка.
Дети наперебой кричали: «Хочу себе братика! Хочу себе сестричку!» Кричал даже самый младший, хотя вряд ли понимал, о чем идет речь.
После этого разговора мы смотрели вместе фильмы про сирот и приемные семьи, дети задавали вопросы…
Они очень радовались, когда мы пошли учиться в школу приемных родителей, потом покупали вместе с нами вещи для Катюши. Так что они приняли они ее, как родную.
«Зачем вы меня забрали?»
Говорят, как только дети попадают в семью, они первое время ведут себя хорошо, чтобы понравиться родителям. Это не про Катю. Только первый вечер она тихонько смотрела на все происходящее своими внимательными глазенками и уже на следующий день дала жару.
Катюша с рождения была отнята у матери и целый год находилась в доме ребенка. Она была как дикий зверек, рычала на всех, объедалась до рвоты, и никто ей был не нужен.
Она всем своим естеством будто говорила: «Зачем вы меня забрали?»
Отпихивала меня, кусала до крови других детей и в любую минуту готова была уйти с тем, кто покажет ей еду. Она очень болезненно и сложно вливалась в такую большую семью.
Катя очень многого боялась
Первое — это кроватка. Посадишь ее туда, а она вскакивает с диким страхом и пытается вылезти. Даже если вдруг удалось уложить ее сонную, то среди ночи или утром она могла проснуться, начать метаться по кроватке и кричать.
Второе — это ванна. Я не знаю, что там с ними делают в детском доме, но стоило мне просто на кухне открыть кран с водой или включить чайник, Катя начинала крутиться в разные стороны и искать, куда бы спрятаться.
Про ванну я вообще молчу: только включаю воду – она, как котенок с квадратными глазами, полными ужаса, начинает хвататься за мою одежду и чуть ли не залезать мне на голову.
Третье — это улица. Когда мы впервые пошли погулять, первый крик был уже в подъезде. От легкого дуновения ветерка или резкого звука она крутила головой во все стороны и плакала, но, к счастью, скоро заснула, а потом постепенно привыкла к прогулкам.
Разочарование и обида
Моя адаптация длилась около пяти месяцев. Это был четвертый ребенок в семье. Я находилась как во сне, была сама не своя. Мои ожидания и реальность не совпадали.
Я почему-то думала, что годовалый ребенок еще мал и будет очень рад, что у нее появилась мама, которая так хотела ее «залюбить», но, как оказалось, малышке это было не нужно.
От этого у меня внутри образовалось некое разочарование, обида на Катю, а она во всем протестовала и упиралась, раздражалась, плакала и снова раздражалась…
Но потом я поняла, что нужно начать с ней все сначала и делать то, что мы делаем с обычными детьми, то есть вынашивать.
Каждый день я клала малышку себе на грудь, и так мы пытались с ней лежать. Первые несколько недель это не удавалось, но потом лед тронулся, и дочка все дольше и дольше могла лежать на моей груди.
У каждого ребенка должны быть родители. Давайте сделаем это реальностью!
Прошло примерно полгода, и мы восстановили контакт и привязанность. После долгих усилий над собой все равно приходит любовь, и ты рождаешь приемного ребенка из сердца.
Благое дело легким не бывает
Да, мои ожидания от жизни с приемным ребенком были иными. Невозможно узнать заранее, насколько он травмирован, пока не возьмешь его и не начнешь проживать эту травму вместе с ним.
Но мы – люди верующие и знаем, что благое дело легким не бывает.
Самое главное, что мы вместе, мы поддерживаем друг друга, и в нашем доме царит любовь.
Текст: Марина Глазкова.
Все фото — из семейного архива героев публикации.
