— Рожай! — одно время мама говорила сестре. — Не родишь ему ребёнка, он найдёт женщину, которая родит!
— Мы перед свадьбой договорились, что у нас не будет общих детей, — отмахивалась от неё Вера. — И зачем? Пашка моих Витьку и Димку как родных любит! Ни в чём им не отказывает.
Да, договор перед свадьбой был. Ещё на самой свадьбе речь об этом зашла. Вера вышла замуж за Пашу имея сыновей от первого мужа. Мальчишки были почётными гостями, сидели за одним столом со взрослыми близкими родственниками.
С мальчиками рядышком устроили маму Паши, которая подняла тост за скорое рождение ребёнка у новобрачных под предлогом «внуков хочу».
— Мама, присмотрись к мальчонкам, вот тебе внуки! — ответил ей Паша, кивнув в сторону Вити и Димы.
— Внуки? Я родных хочу!
— Они теперь нам родные! Привыкай! — сурово припечатал Паша.
Сестра потом много раз жаловалась на свекровь:
— Достала уже! Когда я рожу, да когда я рожу? Никогда! Родила уже, мне хватит! Жить не даёт, постоянно спрашивает, не беременна ли я. Как же она мне надоела!
Наша мама не отступала от мамы Паши:
— Рукастый у тебя муж, не пьёт, не курит, всё в дом несёт. Живёте, как у Христа за пазухой. Рожай, Верка! Посмотри, как он к мальчикам твоим тянется, представь, как он будет счастлив, когда у него кровный ребёнок появится?
Ближе к десятой годовщине свадьбы эти разговоры про роды поутихли. К пятнадцатой — почти прекратились, из недовольных только свекровь Веры изредка вспоминала про упущенную возможность стать бабушкой.
Витя женился, его жена родила ребёнка, Вера стала молодой бабушкой. Дима уехал учиться в Москву, нашёл там подработку, завёл девушку. Всё у мальчишек отлично. Только Вера и Паша остались одни в купленной ими трёхкомнатной квартире.
Наверное, свекровь сестры совсем смирилась бы с тем, что у Паши не будет родных детей, а есть только Витя и Дима, если бы не гром среди ясного неба: у Паши есть беременная любовница, он подаёт на развод.
Сейчас Вере сорок семь лет, Паше — сорок три года. Женщине, которая ждёт ребёнка от Паши, недавно исполнилось тридцать. У неё есть свои дети, тоже двое, мальчик и девочка. Если не путаю, мальчик ходит в садик, девочка — ученица младших классов.
Вера переехала к маме, Паша забрал любовницу и её детей в их квартиру. Он собирается выплатить Вере стоимость её половины.
Свекровь Веры не удержалась, позвонила ей:
— А я тебе говорила, чтобы ты ребёнка родила! Всё-таки будет у меня родной внук или внучка!
Мама молчит, только головой качает: Пашу она считает «золотым» мужчиной, а что любовницу завёл и ребёнка ей заделал — Вера сама виновата, от такого мужа можно рожать и рожать.
Пашу, наверное, можно понять: его жена стала бабушкой, а ему было отказано в праве стать отцом собственному ребёнку. Но ведь он сам согласился с Верой, он сам женился на женщине, которая на берегу его предупредила, что рожать больше не будет.
Порядочный он? Был порядочным! И мог бы остаться порядочным до конца: честно сказать Вере, что хочет ребёнка, развестись с ней, и только тогда взяться за поиски другой женщины. Своим предательством он перечеркнул всё то хорошее, что было между ними.
Сестру жалко. Парни разъехались, она одна осталась. У них с Пашей столько планов было: мир повидать, дачу купить, научиться на горных лыжах кататься. А теперь что? Теперь Вера одна-одинёшенька, а Паша снова будет воспитывать детей, только уже троих, и один из них — его собственный.
Ведь Паша любит Веру, очень любит. По нему видно, как он страдает. Но возможность стать отцом ему оказалась дороже. Я не мужчина, мне не понять, но неужели продолжение рода так важно, что можно перечеркнуть ради этого долгие годы счастливого брака? Анонимно.
